Мой дед никогда не рассказывал о войне. Отшучивался, или только отвечал на вопросы об оружии. На 9 мая, когда дед с такими же ветеранами собирались в яблоневом саду (с водкой), я как разведчик полз мимо колючей малины и пытался подслушать разговоры о войне. Но, и там о ней говорили мало. Кое-что запомнил, о чём-то не понял. Запомнилось, как дед говорил: "Летит немец, бомбы высыпает. А я лежу на земле, смотрю в небо, и кажется, что каждая бомба летит именно на меня..."
Интересно, что бы сказали наши деды, если бы увидели, какое будет будущее?
Мы тоже с братом в детстве как разведчики незаметно подползали к столу, где сидели дед, брат старшей сестры бабушки и муж младше сестры бабушки. Рассказывали военные истории, чаще не о войне, а о разных случаях с товарищами. Поминали павших. О брате бабушки написал повесть "Рядовой стрелок". Два года по архивам. Всё, что помнили родственники о нём, всё включил в книгу.
Мой дед погиб под Сталинградом. Пятерых дядек расстреляли немцы за помощь партизанам. Отец подорвался на мине, 8 мая 1945 года, под Кенинсбергом. Остался жив, только потом носил всю жизнь мелкие осколки на груди и на лице.
Царство небесное.
Родственница (гражданская) работает в военной части. Начальство обязало носить георгиевские ленточки. Тут же, предлагается приобретать их за 100 рублей. Чорный юмор?
Первая. В боях под Москвой (район Сухиничей), 1941-1942 год (не помню точно), рота деда потеряла много бойцов и он поехал в штаб требовать пополнение. Вытребовал. Возвращается обратно, а была зима, мороз, метель началась, что ничего не видно. И заблудились. Подъезжают к какому-то посту, радостные, что сейчас отогреются, а им говорят: "Хальт!". Оказывается попали в городок, где стояли немцы. Они развернули лошадей и обратно. Немцы стреляют, пули рядом проносятся, пулемет подключили. Но представляете никто, а их было трое плюс лошадь, никто не получил даже царапины.
Вторая. Снятие блокады Ленинграда, Волховский фронт. Наступление, увенчавшееся успехом. Идут с боем по немецким траншеям. Внезапно из-за поворота выскакивает фашист и из автомата по деду. Какой-то солдат, его подчиненный, закрывает его собой и у деда только ранение в бок и руку, а солдат погиб.
Третья. После госпиталя (ранение второй истории) идет уже наступление. Подходит к нему сержант, отдает сложенные награды, письмо и говорит: "Товарищ майор, чувствую, что завтра меня убьют. Прошу перешлите моим родным письмо и награды". Дед говорил, что воин отличный, никогда не был замечен в малодушии, а тут такое... В общем приказал он ему остаться в обозе. Наступление, заняли немецкие позиции, а теперь подтягивается обоз. Один фашистский самолет. Делает всего один заход. Выпускает совсем мало пуль, видать, боезапас почти закончился. Все пули идут мимо и только одна попадает прямо в сердце сержанту.
Эдуард Галеев, В наше детство он не нужен был - сколько ветеранов еще были в живых. С какой я гордостью ходил с дедом, гвардии подполковником, на этот праздник! Ему было разрешено после увольнения в запас ходить в военной форме со всеми знаками различия. А это считалось огромной заслугой, так как далеко не всем это разрешали.
Мой дед никогда не рассказывал о войне. Отшучивался, или только отвечал на вопросы об оружии. На 9 мая, когда дед с такими же ветеранами собирались в яблоневом саду (с водкой), я как разведчик полз мимо колючей малины и пытался подслушать разговоры о войне. Но, и там о ней говорили мало. Кое-что запомнил, о чём-то не понял. Запомнилось, как дед говорил: "Летит немец, бомбы высыпает. А я лежу на земле, смотрю в небо, и кажется, что каждая бомба летит именно на меня..."
Интересно, что бы сказали наши деды, если бы увидели, какое будет будущее?
Мы тоже с братом в детстве как разведчики незаметно подползали к столу, где сидели дед, брат старшей сестры бабушки и муж младше сестры бабушки. Рассказывали военные истории, чаще не о войне, а о разных случаях с товарищами. Поминали павших. О брате бабушки написал повесть "Рядовой стрелок". Два года по архивам. Всё, что помнили родственники о нём, всё включил в книгу.
Мой дед погиб под Сталинградом. Пятерых дядек расстреляли немцы за помощь партизанам. Отец подорвался на мине, 8 мая 1945 года, под Кенинсбергом. Остался жив, только потом носил всю жизнь мелкие осколки на груди и на лице.
Царство небесное.
Родственница (гражданская) работает в военной части. Начальство обязало носить георгиевские ленточки. Тут же, предлагается приобретать их за 100 рублей. Чорный юмор?
Первая. В боях под Москвой (район Сухиничей), 1941-1942 год (не помню точно), рота деда потеряла много бойцов и он поехал в штаб требовать пополнение. Вытребовал. Возвращается обратно, а была зима, мороз, метель началась, что ничего не видно. И заблудились. Подъезжают к какому-то посту, радостные, что сейчас отогреются, а им говорят: "Хальт!". Оказывается попали в городок, где стояли немцы. Они развернули лошадей и обратно. Немцы стреляют, пули рядом проносятся, пулемет подключили. Но представляете никто, а их было трое плюс лошадь, никто не получил даже царапины.
Вторая. Снятие блокады Ленинграда, Волховский фронт. Наступление, увенчавшееся успехом. Идут с боем по немецким траншеям. Внезапно из-за поворота выскакивает фашист и из автомата по деду. Какой-то солдат, его подчиненный, закрывает его собой и у деда только ранение в бок и руку, а солдат погиб.
Третья. После госпиталя (ранение второй истории) идет уже наступление. Подходит к нему сержант, отдает сложенные награды, письмо и говорит: "Товарищ майор, чувствую, что завтра меня убьют. Прошу перешлите моим родным письмо и награды". Дед говорил, что воин отличный, никогда не был замечен в малодушии, а тут такое... В общем приказал он ему остаться в обозе. Наступление, заняли немецкие позиции, а теперь подтягивается обоз. Один фашистский самолет. Делает всего один заход. Выпускает совсем мало пуль, видать, боезапас почти закончился. Все пули идут мимо и только одна попадает прямо в сердце сержанту.
Эдуард Галеев, В наше детство он не нужен был - сколько ветеранов еще были в живых. С какой я гордостью ходил с дедом, гвардии подполковником, на этот праздник! Ему было разрешено после увольнения в запас ходить в военной форме со всеми знаками различия. А это считалось огромной заслугой, так как далеко не всем это разрешали.
