По возвращении домой Климент попросил парня удалиться в комнату.
Кас подошёл к столику, где лежали книги, и взял ту, что называлась «Некромантия для новичков». Он решил прочесть пару страниц: действительно интересно, чему может научить данная литература. Стоило взять в руки книгу, как начал испытывать необыкновенные ощущения, словно она придавала силу и уверенность. Отклик понравился молодому чёрному магу. Сел на край кровати и принялся за чтение.
Книга настолько увлекла, что Кас не заметил, как вошёл его учитель Климент.
– Изумительная картина! – старый некромант деловито похлопал в ладоши.
– Вы меня напугали неожиданным появлением, – откровенно признался и закрыл книгу.
– Вовсе не хотел этого делать, друг мой, – как перед Богом заверил Климент. – Я, собственно, пришёл пригласить тебя на вручение подарка, о котором говорил.
– А вот это интересно. С радостью приму его, – молодой некромант неряшливо швырнул книгу на стол, отчего она забрезжила рубиновым мерцанием.
Кас опустошённо вскинул глаза на старика: взглядом вопросил, что стряслось.
– Никогда больше так не делай. Книге это не нравится, – авторитетно, по слогам отпустил Климент.
– Но что я такого сделал? – ума не прикладывал он.
– У всех магических предметов в некоторой степени живая природа, поэтому нужно обращаться с ними как с живыми. А ты бросил книгу как ненужную пустышку.
– Простите, не знал…
– Я чувствую, что книга взаимодействует с тобой. Ей понравилось то общение, которое ты провёл до моего прихода. Но в конце бросок всё испортил. Ты должен осознать неправильность своего поступка и впредь так не делать. Тогда всё будет нормально.
– Такого больше не повторится. Я буду аккуратно и бережно относиться к книгам.
– Идём со мной.
Сияние книги безмятежно растворилось.
В комнате старика он увидел расположенный по центру узкий длинный рундук, исполненный из красного дерева и обитый изящными полосками золота. На нём несколько крохотных замков украшенных турмалином и жемчугом по канту.
– Я долго ждал дня, когда смогу вручить мою ценную вещь по-настоящему достойному некроманту, – многозначительно начал речь Климент. – И этот день настал.
– Что это? – Кас не спускал глаз с объекта интереса.
– Сейчас увидишь, – старик совершил круговое мановение руками над рундуком, следом отворились беззвучно замки – крышка обнажила таинственное содержимое:...
Утро выдалось тихим, солнечным и тёплым, несмотря на раннюю весну, что придавало хорошее настроение и бодрость духа.
Бакай умылся, выпил кружку отвара и отправился надевать доспехи. Он тщательно проверил меч, щит и обмундирование, убедившись, что всё в полном порядке. Пока военачальник занимался этим, проснулась дочь, чтобы проводить отца в путь. Она собрала еду и воду в небольшой походный мешок, поскольку Бакай никогда не заботился об этом – для него всегда важнее подготовиться морально.
Пришло время прощаться. Отец крепко обнял дочь, поцеловал в лоб и направился в сторону конюшни, где оседлал коня и поскакал к городским воротам, где его должна ожидать дружина.
Все воины в тяжелых доспехах. У каждого меч и щит, за спиной лук. Только один выделялся среди остальных – маг, чьё одеяние: лазурная мантия без капюшона, оливково-чёрные башмаки. Светлое лицо выглядело беспечным, словно он собирался на прогулку. Бакай с недовольством оглядел его.
– Приветствую, воины! – командным и в то же время ободряющим голосом произнёс военачальник.
Они громогласно отозвались, устремили мечи вверх: показали полную боевую готовность.
– Я должен представить нашего помощника, – заявил Борислав, взглянул на Бакая. – Самый искусный маг-иллюзионист Милонег.
– Рад знакомству, – с уважением вымолвил маг спокойным и звонким голосом.
– Взаимно, – представляться военачальник не посчитал нужным, так как его знали в городе все. – С нашими условиями знаком?
– Да, Борислав мне всё рассказал. Вопросов у меня нет.
– А у меня есть один, – Бакай продолжал смотреть на мантию Милонега.
– Какой?
– Нельзя ли было одеться во что-то более надёжное и крепкое?
– Я не воин, а маг. Мне не нужно оружие и доспехи.
– Я в ответе за всех, кто со мной отправляется в поход.
– Понимаю, но спешу заверить, что со мной ничего не случится. В этом я уверен как никогда.
– Уверенность я ценю в людях, но ещё более важно, чтобы слова совпадали с действиями. Буду верить, Милонег, что с тобой действительно будет всё в порядке. Хотя я имею право настоять на том, чтобы тебе выдали доспехи, которые ты наденешь.
Маг улыбнулся:
– Нет повода для беспокойства.
Бакай окинул взглядом воинов. На вид выглядели бодро. Лишь один показался не выспавшимся. Не страшно: взбодрится в пути.
– В путь! Открыть дорогу!
Огромные ворота отворились по приказу.
Каан, не очень большой город, находился наполовину в воде. Главный вход сделан именно со стороны земли, чтобы в случае нападения врагов можно было обрушить мост, что вёл к городу. Правда, такое расположение затрудняло поставки продуктов, вещей и других важных материальных потребностей в город, поскольку поставляли редко, но единовременно много. Это связано с тем, что столица Вайнраток находилась далеко, откуда и отправляли всё необходимое в города империи Левикран.
За пределами города военачальник построил дружину в два ряда по пять человек и занял место впереди. Лошадей не гнали, что просто-напросто невозможно сделать: мост не настолько широкий. Зато у Бакая во время прохождения пути нашлись мысли для очередных раздумий. Как дочь, чем занята? Переживал, как будто знал, что грядёт беда, но старался убедить себя – это не более, чем самовнушение. Беспокоиться не имеет смысла. Окончательно настроился на цель похода.
Дружина преодолела мост, вышла на изумрудно-зелёную равнину, где, словно ветки сухого дерева, разветвлялись дороги. Воины шумно погнали лошадей галопом в сторону густого тёмного леса. Скоро их уже не было видно даже с самой высокой башни города.
Узкая тропа, что заставляла перегруппировываться и идти вслед друг за другом, вела в сердце леса. Мёртвая тишина, сырость почвы напоминали об опасном месте. Пришлось сбавить скорость, быть крайне аккуратными и бдительными. Чтобы избавиться от лишних неприятностей, Бакай по возможности отдавал приказы жестами. Путь становился трудно проходимым – часто встречались ветки деревьев, которые приходилось срубать, чтобы пройти дальше, небольшие болота.
Ближе к полудню они благополучно вышли из дремучей части леса. Тропа привела на каменистую поляну, окружённую мелкими кустарниками, где все поддержали идею остановиться, чтобы перекусить и отдохнуть. Каждый расположился, как удобно, и принялся с удовольствием уплетать, что припасено.
– Милонег, у меня к тебе есть одна просьба, – обратился военачальник к магу после приёма пищи.
– Да, я слушаю, – у иллюзиониста манера говорить с человеком ни на «вы», ни на «ты».
– Мне очень интересно посмотреть на твои способности, – прямо заявил Бакай.
– Есть сомнения? – Милонег указал пальцем в сторону зашевелившегося кустарника. – Кажется, к нам тролль пожаловал...
Тихое журчание весенней речки располагало к покою и умиротворению души, особенно когда наступил солнечный день с невыразимо чистым небом. Всегда приятно побыть наедине с природой.
Кас продолжил писать новую запись в дневнике: «Мне было очень трудно в тот момент. Казалось, что меня разорвёт изнутри от боли. Теперь я точно знаю, благодаря чему проявляется моя сила – гнев. Это всё, что нужно. Самое интересное, что даже после всего произошедшего, я не чувствую никакой физической боли. Как будто во время гнева мои кулаки становятся каменными. Только не понятно до сих пор одно – откуда это во мне…Как бы там ни было, оно имеет место в моей жизни, и вряд ли куда-то исчезнет. А пока…Пока придётся жить так, как предложили мне Боги».
Он перевернул страницу, сделал закладку из листка дерева и закрыл дневник. Уставший растерянный взгляд устремлён на другую сторону реки, что выглядело, будто очередного искателя приключений манит пением русалка. Но русалок здесь никогда никто не видел. Может, к счастью, не наградил Оаннес эти места столь чудными существами. Кас ещё в детстве мечтал увидеть живую русалку, ведь они часто изображались художниками как идеально красивые девушки. Неожиданно возник другой образ в голове – лобасты . Один раз в путешествии представилась возможность лицезреть лобасту, когда та, нагая, старая, словно гнилая, сидела на берегу и расчёсывала угольно-чёрные и невероятно длинные волосы. Да уж, таких «красавиц» не забудешь никогда, если хоть раз увидишь. Какие только мысли ни лезли в голову, когда он находился в этом чудесном месте. Словно по традиции, акт осмысливания жизни обязательно должен нарушить седой некромант:
– Тебе уже лучше?
– Да. Спасибо, конечно, за беспокойство, но мне и одному здесь было очень даже неплохо.
Климент подошёл ближе и положил руку на плечо Каса:
– Однажды ты поймёшь, насколько важна поддержка.
– Возможно, но сейчас я в ней не нуждаюсь, – он беспечно глядел вдаль.
– Снова писал что-то? – старик заметил дневник.
– Да.
– Я даже догадываюсь о чём.
– Верно, именно об этом. На данный момент ничего более интересного, чем эта тема в моей жизни не происходит.
– На данный момент…– Климент замолчал, затем добавил: – А впереди ещё много всего, поэтому не лучший период обязательно сменится на что-то другое и, скорее всего, интересное.
– Не стану спрашивать, что конкретно вы имели ввиду. Вразумительный ответ услышать шансов мало. Поэтому предпочитаю жить в неведении возможных событий.
– Сколько язвы в этих словах, да только я не об этом, – старик устало вздохнул. – У тебя может быть вполне удачное будущее, которое, как нам известно, зависит от тебя. Не отрицаю, что люди уже не примут тебя в общество, какой бы город ты ни выбрал. Только не стоит забывать, что есть ещё множество других народов, которые относятся к таким как мы хорошо или хотя бы снисходительно. Подумай об этом. Может, тебя где-то ждёт одинокая представительница тилвит тег , танцуя или, допустим, гуляя с единорогом.
– Возможно, но маловероятно…
Сноски:
Оаннес – это вавилонсикй Бог, который долго менял форму, пока не стал существом с головой и торсом мужчины и рыбьим хвостом вместо ног.
Лобасты – по славянским поверьям это злые русалки. В отличие от обычных русалок лобасты предстают часто в виде нежити – ужасных полумертвых старух.
Тилвит тег – в валлийском фольклоре златовласые фейри.
Кубарем Борислав полетел в сторону: ветки кустарников с хрустом ломались о тело. Единственное, что чувствовал – обволакивающий холод, что сковывал с головы до пят. Он рухнул на землю не в состоянии пошевелиться. Попытки встать тщетны. Глаза не открывались…
Послышался шорох: Милонег бежал на помощь. Попытался поднять воина и оттащить подальше от злосчастного места.
В силу крепкого сна позднее на помощь поспешил Бакай. Вдвоём взяли под локти боевого товарища, поволокли к костру, чтобы отогреть и разглядеть раны, если таковые будут обнаружены. Когда они несли его, почувствовали неимоверный холод на руках.
– Надо срочно разогреть тело, – Милонег аккуратно укладывал пострадавшего у костра.
– Что случилось? – переживал Бакай.
– Меня там не было, но, судя по всему, он встретился с облачным драконом, – маг растирал лицо Борислава.
– С кем? – оторопел военачальник.
– Облачный дракон. Крайне опасное существо. Нельзя даже приближаться к его логову. Эти драконы не любят какое-либо общество, а вторжение в их жизнь вообще ненавидят. Чаще живут на магических облаках, но иногда селятся на пиках гор. Вот нам и встретились одни из тех редких, кому не нашлось места на облаках.
– Вот так дела…
– Надо разогреть воду и напоить его. Лучше настой какой-нибудь на травах.
– Хорошо, продолжай, а я сейчас согрею.
Среди пожитков Бакай отыскал медную чашку, налил из сосуда и поставил на костёр. Немного подождал, снял, перелил в деревянную кружку, чтобы Борислав не обжёгся, и передал магу. Тот напоил пострадавшего с трудом – рот почти не открывался, часть настоя просто-напросто пролилась. Воину заметно стало легче. Он начал двигаться.
– Конечности шевелятся, значит, всё хорошо, – промолвил Милонег. – Бориславу повезло, очень повезло. Обычно после атаки облачного дракона человек умирает. А он жив.
– Спасибо тебе, что отреагировал и помог нам, – благодарствовал Бакай.
– Не за что. Я обязан был сделать это. Жизнь человека – превыше всего.
– Согласен. Что ж, в этом походе я теперь вообще не лягу спать, мне кажется. Слишком уж много опасности становится. Раньше у нас не было никаких драконов, тем более облачных. Они порой встречались ближе к северу, там, где столица. Что-то меняется, определённо меняется…
– На самом деле это неудивительно. Мы же высоко поднялись. Бориславу не стоило туда идти, но и он не мог знать, что могло его ожидать.
– Да если б я знал, никогда в жизни туда не сунулся, – еле открытым ртом, сквозь зубы, проговорил Борислав.
– Вот уже и заговорил, – улыбнулся маг, хлопнул по плечу воина.
– Если ты ещё раз, – начал Бакай.
– Не стоит сейчас ругаться, – остановил Милонег. – Пусть сначала выздоровеет, всё расскажет нам. И без того человеку плохо.
Военачальник оставил учения на потом.
Наутро Борислав окончательно пришёл в себя, смог говорить, двигаться, но тело болело после столь сильного удара, о котором он довольно оживлённо рассказывал дружине:...
– Прошу вас, уважаемые гости, это мой дом, – радушно пригласил Гордей новых знакомых.
Ратмир с Анисьей осторожно переступили порог. Перед глазами открылся деревянный интерьер старенького дома, которому, видимо, шёл не один десяток лет. Тем не менее, жильё выглядело вполне сносным, уютным.
– Пойдёмте за мной. Покажу вам свой старый боевой запас, – махнул рукой охотник и прошёл в одну из комнат.
Действительно запас: мечи, щиты, топоры, луки, доспехи. Всё столь разных видов и форм, что хотелось задать сразу множество вопросов. Гордей словно догадывался и начал:
– Здесь у меня много всего, как сами видите. Большинство из этого всего лишь украшения, потому что либо старое, либо не подходит мне в бою, поскольку я предпочитаю использовать одноручный меч и щит. Ну, само собой, всегда лук за спиной. Ближний бой не всегда бывает безопасным.
После короткой паузы продолжил:
– Хотя, если быть мастером фехтования, то никаких проблем не будет. Но ведь это только при условии «если». Ну что вы словно оцепенели, подходите, смотрите, трогайте, выбирайте. Без оружия о походе речи быть не может.
Ратмир посмотрел на возлюбленную – они друг друга поняли.
Анисья подошла к одноручным изящным тонким мечам. Он предпочёл топоры: принялся изучать каждый, пробовал держать в руке и неуклюже махать в воздухе. У девушки получалось намного грациознее владеть мечом. Гордей наблюдал и улыбался – очень умиляла данная картина.
– Расскажи про этот топор, – обратился парень к охотнику.
– Очень хороший выбор. Он был сделан искусными кузнецами гномов, некогда населявшими наши земли. Как известно, они были лучшими в этом деле. Даже альвы не могли сравниться с ними в мастерстве, хотя тоже ковали очень хорошее оружие, преимущественно мечи, – взглядом Гордей указал на Анисью – она держала в руке один из таких клинков. – О топоре скажу одно: именно этот удобен тем, что не слишком большой и не очень тяжелый, хоть и стальной. Им можно свободно работать одной рукой, так как у него одно лезвие, но достаточно широкое, что позволяет поразить противника наповал одним хорошо отточенным ударом. И, конечно, не без щита. Это обязательно.
– А мне нравится вот этот меч, – заявила Анисья.
– Мне он тоже нравится. Великолепный меч из теттала исполненный чисто в стиле альвов. Им можно пользоваться как двуручным благодаря длинной рукояти, однако, в силу лёгкости металла, можно свободно управляться и одной рукой. Такие мечи были очень популярны среди альвов.
Некоторое время после рассказа охотника молодые люди разглядывали оружие, что пришлось по душе...
Прерывистыми каплями горькие слёзы стекали по нежному лицу. На закате дня в кроваво-красных лучах солнца она особенно красива. Обнажённая, измученная ожиданием и неизвестностью, девушка совсем обессилила. Она не знала, что её ждало, но точно понимала: скорее всего, смерть. С каждым мгновением осознавала ситуацию серьёзнее, желание умереть сию минуту усиливалось, лишь бы не от рук убийцы.
Послышался шелест листьев – кто-то шёл прямо к ней. Казалось, каждый звук становился не только ближе, но и громче.
Перед чистыми голубыми глазами девушки предстали две фигуры в чёрных мантиях с накинутыми капюшонами. У одного в руке длинный нож с драгоценными камнями на рукояти. Это значило одно – жертвоприношение.
Она не могла кричать. Внутри всё будто выворачивало наизнанку – такое чувства страха не доводилось испытывать никогда. Встреча со смертью. Лицом к лицу, глаза в глаза. Последнее мгновение.
– Ты готов? – хрипло уточнил один.
– Да, – слегка дрожащим голосом ответил второй, размял запястье.
– Приступай.
– Рогнеда, прости меня, – он скинул капюшон.
Зрачки дочери военачальника мгновенно расширились, а рот немного приоткрылся для последующей речи, но она не могла говорить – в горле стал ком. Обдало жаром от увиденного лица. Как он может? Хороший парень… С ножом в руке, готовый убить ни в чём невинную девушку. Это не произвело никакого впечатления на него, и он с холодным рассудком, без эмоций на лице, подошёл к жертве, посмотрел в глаза и улыбнулся:
– Тебе страшно?
Она не ответила, не выдержала и громко разрыдалась слезами боли, разочарования и непреодолимого желания исчезнуть из ужасного места.
– Я могу тебя развязать, – спокойным тоном произнёс Кас и погладил девушку по голове.
Рогнеда с искренней надеждой на спасение взглянула на него наивными глазами, что блистали от слёз как кристалл.
– Но только после этого, – он зловеще рассмеялся, демонстративно провёл ножом по её лицу со лба до шеи, после чего резким движением сделал надрез нижней губы жертвы.
Кровь сочилась по уголкам губ, стекала на шею и грудь. Она уверена, что смерть неминуема. Девушка мёртвым взглядом уставилась в небо, тихо плакала:
– Не надо, прошу, пожалуйста. Я хочу жить.
– Правда? – с язвой в голосе задал риторический вопрос Кас. – А ты знаешь, что мои родители тоже хотели жить? Знаешь, как они погибли? Благодаря кому?
Рогнеда молчала, что вызвало больший гнев:
– Что ты молчишь?! Это сделал ваш император, а твой отец ещё и прислуживает ему! Да-да, именно ваш, а не мой император…
– Я же не виновата в этом.
– Ты виновата в том, что родилась дочь у Бакая. И уж прости, моей вины в этом тоже нет. Смерть – лучший выход для тебя. Ты бы всё равно скоро умерла, потому что гуляла по мосту ванапаганов. И кто знает, как бы это произошло. Так лучше быстро от ножа, чем нежданно и неизвестно как.
– Не надо, умоляю, Кас! Пощади! Пощади меня! Я не хочу умирать!..
Красивейший город озарился в лучах полуденного солнца. Особенно ярко он выглядел с одного из высоких холмов, где стояла девушка и вспоминала прогулку с единорогом. Она не могла не улыбаться: сияла от радости. Отсюда видно её дом, что располагался на пригорке.
Городок похож на деревню, благодаря чему выглядел весьма красочно и, можно сказать, романтично. Каждый дом построен в один этаж и находился чаще на разной высоте. С высоты это напоминало множество различных грибов растущих в одном месте.
Она осмотрела родные края, выдохнула и направилась в сторону дома, где всегда ждала заботливая мама.
В сопровождении восхищённых взглядов и нескрываемых улыбок мужчин она легкой походкой прошла через город. На пороге встретила мама:
– Снова гуляла далеко?
– Да, в тех самых местах, но немножко другой тропой.
– Пойдём, выпьем отвар, только заварила. Как раз поделишься впечатлениями.
– С удовольствием!
Мать заботливо разлила отвар по деревянным чашкам, поставила на стол, затем устало села на стул напротив дочери:
– Что ж, рассказывай, интересно послушать, хотя всегда переживаю за тебя, несмотря на то, что у нас на природе намного безопаснее, чем в других городах.
– Ну, мам, ну что ты начинаешь. Ничего со мной не случится, всегда всё будет хорошо, правда. Знаешь, кого я видела? Ты не поверишь!
– Ой, не говори только, что дракона. Знаю я, как ты любишь придумывать истории.
– Нет, я сейчас серьёзно.
– Хорошо, слушаю твой рассказ, дочка.
– Я встретила единорога. Он проводил меня почти до самого города. У нас с ним даже было общение. Ну, по крайней мере, мне казалось, что он понимает меня и мои слова.
– В это я могу поверить. Я и сама в молодости встречала единорога.
– Неужели? И он не убежал как в моём случае? Ведь его никто не может догнать, сколько ни пытались даже самые быстрые мужчины нашего города.
– Нет, не убежал. Меня очень радует твоя встреча с единорогом. Сейчас расскажу почему. Ты уже далеко не маленькая девочка, поэтому тебе можно об этом узнать. Скажу так: пока ты невинная девушка единороги всегда будут позволять тебе приблизиться к ним, чего я давно не могу сделать.
– Ого, я этого не знала. Вот почему всё произошло именно так. Но я же когда-нибудь выйду замуж, у меня тоже будут дети, – дочь несколько изменилась в лице. – Тогда я не смогу приблизиться к единорогу. Так ведь?
– Да, милая моя, как бы это тебя не огорчало.
– А если я приручу его и оставлю в стойле как лошадь?
– Даже не думай. Это же не лошадь. Единороги любят свободу и простор, а потому ты не удержишь ни одного из них в неволе. Он обязательно найдёт способ сбежать. Это очень волевые животные.
– Жаль. А так хотелось иметь собственного единорога.
– У тебя ещё есть время, ты же молодая у меня, так что общайся, гуляй с благородным животным, пока не соберёшься замуж.
Девушка всерьёз задумалась об этом. Может, лучше будет с единорогом, чем иметь в будущем семью? Ощущения, что испытывала рядом с животным, не передать словами. Он словно заряжал сильной жизненной энергией, без которой не так хорошо, как с ней. Может, эмоции и не более того...
– Это часть шлема, – Бакай взял в руки кусок плоского металла с эмблемой топора.
– Нашего человека, – добавил Борислав.
– Да, такая эмблема только у нас в Каане.
– Значит, мы на верном пути.
– Только я не могу поверить, что этот парень разорвал шлем на части. Неужели у него столько силы? Он, наверное, не человек, если это так.
– Не знаю, Бакай. Но если это его рук дело, то нам стоит ждать от него чего угодно.
– Правильно мыслишь. Маг, что ты думаешь об этом?
– Мне кажется, что, если это он, то, возможно, магия. Второй вариант – кто-то из местных зверей, – озвучил мнение Милонег.
– Может быть. Не стоит исключать и это предположение. Что ж, продолжим поиски!
Дружинник оседлали коней и отправились далее.
В дороге Бакай решил поговорить с Милонегом о его действиях при встрече с беглецом:
– Что ты будешь делать, когда мы встретим преступника?
– Быстро оценю ситуацию, дальше посмотрим. Насколько он опасен?
– Этого до конца никто не знает. Но то, что он одной рукой буквально раздавил своего сверстника и переломал почти все кости, говорит о многом.
– Согласен. Вероятно, это действие было сделано не при помощи физической силы. Либо магия, либо ещё что-то
– Нет, магия вряд ли. Он и понятия не имеет об этом. Я его знаю. И его родителей тоже. Бедная была семья, поэтому в университете он не учился.
– Была?
– Да, потому что родители его давно мертвы. Скончались на каторге.
– Вот его слабость, значит. Я знаю теперь, что делать.
– И что же?
– Поработаю с его сознанием, создам иллюзию родителей. Иное место, иную ситуацию. И всё. Он наш. Так что будет намного легче, чем кажется.
– Отличная идея. Лишь бы ты успел это сделать.
– Не стоит переживать. Успею. Даю слово.
– Буду рассчитывать на тебя, – Бакай устремился вперёд, чтобы в случае опасности быть впереди всех и принять первый удар на себя.
Не успел военачальник обогнать дружину, как на пути встретилось ещё одно доказательство, что они в нужном направлении – разорванный напополам труп одного из стражников Каана. Весьма неприятная картина: гниющее тело поедали черви и мухи, что изуродовано до неузнаваемости – кости переломаны, внутренности наружу.
– Двигаемся дальше, не заостряем на этом внимание, – скомандовал Бакай.
Неподалеку ещё два трупа. Тело одного из них вмято в землю так, что глаза вылезли наружу, а из всех возможных отверстий ранее до этого вытекала кровь. Второй лежал у дерева со сломанными руками, которые из-за этого вывернуты в обратную сторону, а в открытых глазах застыл предсмертный ужас. Похоже, словно его ударили о дерево с такой мощью, что руки сами сломались и вывернулись, поскольку других видимых повреждений не видно.
– Честно сказать, я становлюсь менее уверенным в том, что это он сделал, – с подозрением проговорил Борислав.
– Мне тоже так кажется, но ведь мы не знаем, на что он способен. Не важно, кто так жестоко убил несчастных. В любом случае есть вероятность встретить того, кто это сделал. Значит, этот «кто-то» очень опасен. Будьте более бдительными, воины. В этих местах, как нам видно, не так просто остаться в живых. А мне ещё вас живыми нужно к женам и детям вернуть, – Бакай помолчал немного и добавил: – Берегите себя в первую очередь. Не забывайте про товарищей. Дисциплину знаете. Не первый раз ведь в походе.
Каждый осознал серьезность ситуации, поэтому некоторое время стояла гробовая тишина – никто не хотел, чтобы это был последний поход в жизни.
– В путь, воины. Не падайте духом! – громко произнёс военачальник отряда, тем самым приободрил дружину.
День неохотно уступал вечеру, что затягивал небо мрачными тучами, закрывал палящее солнце. К дождю, а им надо скоро устраиваться на ночлег.
После преодоления очередного участка пути дружина всё же остановилась, чтобы поужинать и переночевать. Как всегда назначили ночное дежурство. Первым заступил один из воинов, остальные же легли спать. Как ни странно, маг не стал противиться чувству сна.
Дежурный развёл костёр, временами подкидывал палки, чтобы поддерживать огонь. Он наблюдал за пламенем и мечтал о встрече с семьёй. Хорошо дома: уютно, тепло, комфортно. Поскорее бы закончить и вернуться в Каан. Наверное, осталось совсем немного.
– Радогор, – кто-то позвал воина.
Он осторожно оглянулся по сторонам, тихо встал, почти беззвучно вынул меч из ножен и пошёл в сторону, откуда услышал имя. Радогор довольно сильный боец, высокий, с крепкими руками. Он всегда бросался на противника без тени сомнения. В этот раз воин так же уверен в силах и даже не догадывался, кто мог знать его имя в далёком от города лесу. У него одна цель – найти и обезвредить, если это недоброжелатель.
– Ну, где ты, – Радогор искал хозяина голоса. – Иди ко мне, сразись один на один. Не прячься.
– Радогор, – и вновь голос с той же интонацией, но уже совсем близко.
– Я же сейчас тебя порублю на куски, не шути со мной, – разозлился воин и уходил в поисках всё дальше и дальше от ночлега товарищей.
Совершенно неожиданно он упёрся во что-то твёрдое – щетинистая шерсть. Радогор поднял голову и увидел мохнатое чудовище с человеческими глазами. Он никогда ничего не боялся, но смелость дала слабину, когда увидел силуэт выше его самого раза в два...
Тяжёлые, пропитанные вредными веществами, облака зависли над пустынным местом, где находилась одна из самых больших лабораторий генной инженерии. Лучи солнца с трудом пробивались через слой завесы небесной тверди. Дышать можно, но трудно, а лучше и вовсе не дышать. Впрочем, таких много. Давно не дышат, лежат без движений, и им ничего уже не нужно. Ни наука, ни политика, ни семья. Нет больше никаких ценностей. Есть руины лаборатории и сотни изуродованных трупов. Многие без конечностей, без головы или разорваны пополам. Вот картина мира.
В других местах ситуация иная: целы, живут и радуются, но их ждёт то же самое рано или поздно. Они просто не понимают. Привыкли к нынешнему устройству мира. Их заставили забыть, как было в начале двадцать первого века. Начало двадцать второго далеко не радужная перспектива. Но народ не видит будущего: живёт здесь и сейчас. Индивидууму важно «хорошо» в данный момент, но что будет после, никого не интересует. После них хоть потоп. Классы, касты, партии, выборы, кандидаты, взятки... Да, это не прекратится. Они осознанно создали мир, который выгоднее: нужно избавляться от миллионов людей. В новой окружающей среде, что в сотни раз опаснее, чем раньше, они имеют возможность без усилий контролировать популяцию человечества. Конечно, они же не ходят по этой земле. Им ничего не грозит: у них личные «безопасные площадки».
Ныне запретов меньше, а удовольствий больше. Отвлекающий манёвр, не более. Они дали людям оружие для безопасности, чтобы оправдаться за геномодифицированную среду. Преступности почти нет, а ежегодные показатели смертности не убавляются. Интересно, как же так? Всё дело в среде, где никто не застрахован от смерти, когда просто идёт по городу, а в сельской местности нужно иметь нехилый арсенал оружия. Люди выживают, как могут. В головах туман, а у кого чистый разум, изолируют от общества. Быстро, просто, навсегда. При этом политики продолжают плеваться из мониторов про демократию. О чём это они? Хуже всего, что народ им верит.
Биотехнологии. Все как один: изменённый геном человечества. Не к тому стремились учёные. Развитая до высокого уровня искусственная экспрессия куплена. Инженеры без труда извлекали любые клетки из ДНК и заменяли на те, что предложены заказчиками. Ко всему прочему для экспериментов не нужны подопытные крысы. Для этого есть специальные люди-клоны. Можно долго говорить об этом, но какой смысл от антимонии ?
Он лежал заваленный кусками обгорелого бетона не в состоянии пошевелиться: чувство, что сбросили с десятого этажа и назло не дали умереть. Грудная клетка ныла настолько сильно, что хотелось раствориться в воздухе на частицы. Руки и ноги затекли. Он не мог двигаться. В горле пересохло: пить хотелось больше, чем жить, а во рту одна пыль да грязь. Смочил слюной полость рта и с самым искренним отвращением выплюнул гадость, что ассоциировал с отношением к правительству, которое, как считал, устроило взрыв. Далеко зашёл. Сам виноват. Знал же, что к добру не приведёт. Рисковал, рисковал, рисковал. Каждый день. Не будь единомышленников, скорее всего, в одиночку он бы ничего не добился. Может, лучше бы и не добивался. Оглянулся вокруг: цель не оправдала средства. Более того, он её не достиг.
Сверх возможностей нелегко что-то делать, но иного варианта развития событий он не видел. Всеми силами удалось выбраться. Он отряхнулся от грязи, снял запачканный халат учёного и выбросил. На нём остались потёртые джинсы пепельного оттенка, классическая лилейная рубашка и цвета угля туфли. Надо поискать выживших. Не может ведь так быть, что он единственный живой человек здесь. Оглянулся по сторонам – пусто. Все лежат. Видимо, учёный смог подняться первым. Куча, что завалила его, явилась препятствием для прохода, поэтому пришлось обойти стороной. Обошёл и споткнулся обо что-то мягкое и тут же испачкал туфли в крови. Оторванная голова одного из коллег. Бедняга, не повезло. Странно, он забыл его имя. Неужели взрыв так повлиял на память? Весьма подозрительно, но когда проходил дальше и разглядывал мёртвые тела, не удалось встретить ни одного живого учёного или лаборанта. Он один. Долго ли протянет? Так ли важно, если, вероятно, добьют. Пусть не здесь, но ведь расправятся позже. Найдут и изолируют. Эксперименты привели к смерти коллег. Только он жив. Что-то не так. Кому-то нужно, чтобы учёный жил. Неожиданно зачесалось запястье: он сразу не заметил маленькую дырочку, которая осталась после укола. Стало понятно, чем, судя по всему, объясняется живучесть и частичная потеря памяти. Вакцина, введённая учёному кем-то, пока тот пребывал в бессознательном состоянии. Но зачем?.. Кому понадобилось изменять его геном?..
Сноски:
Искусственная экспрессия – добавление в ДНК гена, которого у него ранее не было.
Антимония – пустой, бессмысленный разговор.
Доброго времени суток всем входящим! Спешу сообщить: не нужно флудить и ругаться здесь. Да, реклама, да пиар (да, знаю, что личный блог существует на сайте, но он мне не нужен). Как угодно называйте, но я делаю то, что считаю нужным.
Теперь немного подробнее о цели создания блога:
1. Бесплатная реклама, пусть и не особо эффективная.
2. Всегда приятно поделиться новостями. Кому-то да пригодится.
3. Я начал выкладывать книгу "Кастиэль. Проклятие или дар?" (аннотацию читайте на моей странице - это не трудно). Книга закончена полностью, но без тщательного редактирования читать нельзя. Продолжения будут частыми, но мелкими (по несколько кусочков в один фрагмент), а потому в разделе сайта "Новые главы" книга будет появляться редко. Здесь же всегда можно узнать об очередном продолжении.
На данный момент предлагаю ознакомиться с отрывком пролога:
«Я не хотел, чтобы так получилось... Всё произошло очень быстро. Мне совершенно непонятно, откуда взялись силы. Просто не знаю, что мне делать дальше. Понимаю только, что сегодня я убил человека».
Он сидел на полусгнившем стуле, тщательно выводил строки.
За окном полдень. Время казалось чрезмерно скоротечным, поскольку много произошло за день: инцидент, что привёл к смерти обидчика, погоня стражи, бегство в лес. Он изгой. О возвращении думать бессмысленно. Нужен другой план действий. Придётся выживать всеми силами, особенно в опасном лесу, куда охотники отряжаются исключительно дружинами, а он один в изветшалом деревянном доме, где витал путридный запах, что казался омерзительным настолько, точно смерть влачила несчитано эпох. Должно полагать, хижину в адамовы веки покинули сверженцы. Вполне вероятно, что они были растерзаны или съедены местными животными.
Он продолжил писание: «Звери здесь и вправду очень опасны… Чего только стоят гигантские абнауаю ! Их силе и свирепости можно только позавидовать! Ужасные создания, у которых человеческие уши и глаза, а всё тело покрыто длинной шерстью похожей на щетину. На груди у них есть стальной топорообразный выступ, что является смертельным оружием. Их ещё в городе называют «лесные люди». Я бы так не сказал – в них человеческого почти ничего нет. Я относительно благодарен одному абнауаю только за то, что он избавил меня сразу от трёх городских стражников, когда они преследовали в лесу. Но было страшно видеть, как он с ними расправился. Зверь с громким рёвом выскочил, лапой швырнул одного стражника в ближайшее дерево, второго он просто раздавил двумя лапами. А третьего прижал и рассёк стальным выступом пополам: на земле образовалась кровавая куча внутренностей несчастного. Такого я никогда не видел, а ведь это произошло на моих глазах. Мне невероятно повезло, что я до сих пор жив. Хотя, как мне кажется, одна встреча с абнауаю и мне конец».
День клонился к вечеру, вежливо уступал сцену сумеркам. Грузные тучи медного оттенка, словно расплавленный металл, исподволь застилали полотно небесной тверди и утаивали ласкательное светило весны.
Он встал со скрипнувшего стула и принялся искать по пыльным ящикам и шкафам какой-нибудь источник света. После недолгих поисков удалось найти маленькую свечку уже бывшую в употреблении. Показалось странным, что она выглядела, будто ею кто-то недавно пользовался. Сунул руку в карман рубахи, достал оттуда кусок кремня, кресало и трут. Благо, что всегда имел необходимые принадлежности для разведения огня. Бережно положил на стол сушёный гриб, ударил кресалом о кремень – раздался характерный звонкий звук, искры вцепились в трут, и тот начал неспешно разгораться. Взял свечу, поджёг, а гриб затушил и оставил на столе, где писал дневник: «Мне пришла в голову мысль о том, что в нынешней ситуации научиться проявлять и контролировать новую силу – моя самая важная обязанность. Но как это сделать? Мне нужен тот, кто занимается магией. Может, он даст мне понять что-либо. Правда, где я найду мага в этом лесу? Это вопрос. Да, это вопрос жизни и смерти на самом-то деле! Меня съедят, убьют или я сам умру от бездействия. Только без паники. Выход нужно искать срочно. Сейчас лучше отдохнуть. Но как после всего этого я буду спать. К тому же…».
Как с неба свалился, зазвучал в ушах протяжный скрип. Он вскочил со стула, когда услышал, как входная дверь захлопнулась. В руке так и осталось перо. Монотонные твёрдые шаги говорили: вошедший незнакомец подозревал, что у него гость. Близко, настолько близко, что неизвестный слышал сбитое дыхание. Один безупречный удар. Только один!
Продолжение здесь: https://zelluloza.ru/books/5283-KastielProklyatieilidar?(knigapervaya)-AleksandrNikk/#book
По возвращении домой Климент попросил парня удалиться в комнату.
Кас подошёл к столику, где лежали книги, и взял ту, что называлась «Некромантия для новичков». Он решил прочесть пару страниц: действительно интересно, чему может научить данная литература. Стоило взять в руки книгу, как начал испытывать необыкновенные ощущения, словно она придавала силу и уверенность. Отклик понравился молодому чёрному магу. Сел на край кровати и принялся за чтение.
Книга настолько увлекла, что Кас не заметил, как вошёл его учитель Климент.
– Изумительная картина! – старый некромант деловито похлопал в ладоши.
– Вы меня напугали неожиданным появлением, – откровенно признался и закрыл книгу.
– Вовсе не хотел этого делать, друг мой, – как перед Богом заверил Климент. – Я, собственно, пришёл пригласить тебя на вручение подарка, о котором говорил.
– А вот это интересно. С радостью приму его, – молодой некромант неряшливо швырнул книгу на стол, отчего она забрезжила рубиновым мерцанием.
Кас опустошённо вскинул глаза на старика: взглядом вопросил, что стряслось.
– Никогда больше так не делай. Книге это не нравится, – авторитетно, по слогам отпустил Климент.
– Но что я такого сделал? – ума не прикладывал он.
– У всех магических предметов в некоторой степени живая природа, поэтому нужно обращаться с ними как с живыми. А ты бросил книгу как ненужную пустышку.
– Простите, не знал…
– Я чувствую, что книга взаимодействует с тобой. Ей понравилось то общение, которое ты провёл до моего прихода. Но в конце бросок всё испортил. Ты должен осознать неправильность своего поступка и впредь так не делать. Тогда всё будет нормально.
– Такого больше не повторится. Я буду аккуратно и бережно относиться к книгам.
– Идём со мной.
Сияние книги безмятежно растворилось.
В комнате старика он увидел расположенный по центру узкий длинный рундук, исполненный из красного дерева и обитый изящными полосками золота. На нём несколько крохотных замков украшенных турмалином и жемчугом по канту.
– Я долго ждал дня, когда смогу вручить мою ценную вещь по-настоящему достойному некроманту, – многозначительно начал речь Климент. – И этот день настал.
– Что это? – Кас не спускал глаз с объекта интереса.
– Сейчас увидишь, – старик совершил круговое мановение руками над рундуком, следом отворились беззвучно замки – крышка обнажила таинственное содержимое:...
Утро выдалось тихим, солнечным и тёплым, несмотря на раннюю весну, что придавало хорошее настроение и бодрость духа.
Бакай умылся, выпил кружку отвара и отправился надевать доспехи. Он тщательно проверил меч, щит и обмундирование, убедившись, что всё в полном порядке. Пока военачальник занимался этим, проснулась дочь, чтобы проводить отца в путь. Она собрала еду и воду в небольшой походный мешок, поскольку Бакай никогда не заботился об этом – для него всегда важнее подготовиться морально.
Пришло время прощаться. Отец крепко обнял дочь, поцеловал в лоб и направился в сторону конюшни, где оседлал коня и поскакал к городским воротам, где его должна ожидать дружина.
Все воины в тяжелых доспехах. У каждого меч и щит, за спиной лук. Только один выделялся среди остальных – маг, чьё одеяние: лазурная мантия без капюшона, оливково-чёрные башмаки. Светлое лицо выглядело беспечным, словно он собирался на прогулку. Бакай с недовольством оглядел его.
– Приветствую, воины! – командным и в то же время ободряющим голосом произнёс военачальник.
Они громогласно отозвались, устремили мечи вверх: показали полную боевую готовность.
– Я должен представить нашего помощника, – заявил Борислав, взглянул на Бакая. – Самый искусный маг-иллюзионист Милонег.
– Рад знакомству, – с уважением вымолвил маг спокойным и звонким голосом.
– Взаимно, – представляться военачальник не посчитал нужным, так как его знали в городе все. – С нашими условиями знаком?
– Да, Борислав мне всё рассказал. Вопросов у меня нет.
– А у меня есть один, – Бакай продолжал смотреть на мантию Милонега.
– Какой?
– Нельзя ли было одеться во что-то более надёжное и крепкое?
– Я не воин, а маг. Мне не нужно оружие и доспехи.
– Я в ответе за всех, кто со мной отправляется в поход.
– Понимаю, но спешу заверить, что со мной ничего не случится. В этом я уверен как никогда.
– Уверенность я ценю в людях, но ещё более важно, чтобы слова совпадали с действиями. Буду верить, Милонег, что с тобой действительно будет всё в порядке. Хотя я имею право настоять на том, чтобы тебе выдали доспехи, которые ты наденешь.
Маг улыбнулся:
– Нет повода для беспокойства.
Бакай окинул взглядом воинов. На вид выглядели бодро. Лишь один показался не выспавшимся. Не страшно: взбодрится в пути.
– В путь! Открыть дорогу!
Огромные ворота отворились по приказу.
Каан, не очень большой город, находился наполовину в воде. Главный вход сделан именно со стороны земли, чтобы в случае нападения врагов можно было обрушить мост, что вёл к городу. Правда, такое расположение затрудняло поставки продуктов, вещей и других важных материальных потребностей в город, поскольку поставляли редко, но единовременно много. Это связано с тем, что столица Вайнраток находилась далеко, откуда и отправляли всё необходимое в города империи Левикран.
За пределами города военачальник построил дружину в два ряда по пять человек и занял место впереди. Лошадей не гнали, что просто-напросто невозможно сделать: мост не настолько широкий. Зато у Бакая во время прохождения пути нашлись мысли для очередных раздумий. Как дочь, чем занята? Переживал, как будто знал, что грядёт беда, но старался убедить себя – это не более, чем самовнушение. Беспокоиться не имеет смысла. Окончательно настроился на цель похода.
Дружина преодолела мост, вышла на изумрудно-зелёную равнину, где, словно ветки сухого дерева, разветвлялись дороги. Воины шумно погнали лошадей галопом в сторону густого тёмного леса. Скоро их уже не было видно даже с самой высокой башни города.
Узкая тропа, что заставляла перегруппировываться и идти вслед друг за другом, вела в сердце леса. Мёртвая тишина, сырость почвы напоминали об опасном месте. Пришлось сбавить скорость, быть крайне аккуратными и бдительными. Чтобы избавиться от лишних неприятностей, Бакай по возможности отдавал приказы жестами. Путь становился трудно проходимым – часто встречались ветки деревьев, которые приходилось срубать, чтобы пройти дальше, небольшие болота.
Ближе к полудню они благополучно вышли из дремучей части леса. Тропа привела на каменистую поляну, окружённую мелкими кустарниками, где все поддержали идею остановиться, чтобы перекусить и отдохнуть. Каждый расположился, как удобно, и принялся с удовольствием уплетать, что припасено.
– Милонег, у меня к тебе есть одна просьба, – обратился военачальник к магу после приёма пищи.
– Да, я слушаю, – у иллюзиониста манера говорить с человеком ни на «вы», ни на «ты».
– Мне очень интересно посмотреть на твои способности, – прямо заявил Бакай.
– Есть сомнения? – Милонег указал пальцем в сторону зашевелившегося кустарника. – Кажется, к нам тролль пожаловал...
Тихое журчание весенней речки располагало к покою и умиротворению души, особенно когда наступил солнечный день с невыразимо чистым небом. Всегда приятно побыть наедине с природой.
Кас продолжил писать новую запись в дневнике: «Мне было очень трудно в тот момент. Казалось, что меня разорвёт изнутри от боли. Теперь я точно знаю, благодаря чему проявляется моя сила – гнев. Это всё, что нужно. Самое интересное, что даже после всего произошедшего, я не чувствую никакой физической боли. Как будто во время гнева мои кулаки становятся каменными. Только не понятно до сих пор одно – откуда это во мне…Как бы там ни было, оно имеет место в моей жизни, и вряд ли куда-то исчезнет. А пока…Пока придётся жить так, как предложили мне Боги».
Он перевернул страницу, сделал закладку из листка дерева и закрыл дневник. Уставший растерянный взгляд устремлён на другую сторону реки, что выглядело, будто очередного искателя приключений манит пением русалка. Но русалок здесь никогда никто не видел. Может, к счастью, не наградил Оаннес эти места столь чудными существами. Кас ещё в детстве мечтал увидеть живую русалку, ведь они часто изображались художниками как идеально красивые девушки. Неожиданно возник другой образ в голове – лобасты . Один раз в путешествии представилась возможность лицезреть лобасту, когда та, нагая, старая, словно гнилая, сидела на берегу и расчёсывала угольно-чёрные и невероятно длинные волосы. Да уж, таких «красавиц» не забудешь никогда, если хоть раз увидишь. Какие только мысли ни лезли в голову, когда он находился в этом чудесном месте. Словно по традиции, акт осмысливания жизни обязательно должен нарушить седой некромант:
– Тебе уже лучше?
– Да. Спасибо, конечно, за беспокойство, но мне и одному здесь было очень даже неплохо.
Климент подошёл ближе и положил руку на плечо Каса:
– Однажды ты поймёшь, насколько важна поддержка.
– Возможно, но сейчас я в ней не нуждаюсь, – он беспечно глядел вдаль.
– Снова писал что-то? – старик заметил дневник.
– Да.
– Я даже догадываюсь о чём.
– Верно, именно об этом. На данный момент ничего более интересного, чем эта тема в моей жизни не происходит.
– На данный момент…– Климент замолчал, затем добавил: – А впереди ещё много всего, поэтому не лучший период обязательно сменится на что-то другое и, скорее всего, интересное.
– Не стану спрашивать, что конкретно вы имели ввиду. Вразумительный ответ услышать шансов мало. Поэтому предпочитаю жить в неведении возможных событий.
– Сколько язвы в этих словах, да только я не об этом, – старик устало вздохнул. – У тебя может быть вполне удачное будущее, которое, как нам известно, зависит от тебя. Не отрицаю, что люди уже не примут тебя в общество, какой бы город ты ни выбрал. Только не стоит забывать, что есть ещё множество других народов, которые относятся к таким как мы хорошо или хотя бы снисходительно. Подумай об этом. Может, тебя где-то ждёт одинокая представительница тилвит тег , танцуя или, допустим, гуляя с единорогом.
– Возможно, но маловероятно…
Сноски:
Оаннес – это вавилонсикй Бог, который долго менял форму, пока не стал существом с головой и торсом мужчины и рыбьим хвостом вместо ног.
Лобасты – по славянским поверьям это злые русалки. В отличие от обычных русалок лобасты предстают часто в виде нежити – ужасных полумертвых старух.
Тилвит тег – в валлийском фольклоре златовласые фейри.
Кубарем Борислав полетел в сторону: ветки кустарников с хрустом ломались о тело. Единственное, что чувствовал – обволакивающий холод, что сковывал с головы до пят. Он рухнул на землю не в состоянии пошевелиться. Попытки встать тщетны. Глаза не открывались…
Послышался шорох: Милонег бежал на помощь. Попытался поднять воина и оттащить подальше от злосчастного места.
В силу крепкого сна позднее на помощь поспешил Бакай. Вдвоём взяли под локти боевого товарища, поволокли к костру, чтобы отогреть и разглядеть раны, если таковые будут обнаружены. Когда они несли его, почувствовали неимоверный холод на руках.
– Надо срочно разогреть тело, – Милонег аккуратно укладывал пострадавшего у костра.
– Что случилось? – переживал Бакай.
– Меня там не было, но, судя по всему, он встретился с облачным драконом, – маг растирал лицо Борислава.
– С кем? – оторопел военачальник.
– Облачный дракон. Крайне опасное существо. Нельзя даже приближаться к его логову. Эти драконы не любят какое-либо общество, а вторжение в их жизнь вообще ненавидят. Чаще живут на магических облаках, но иногда селятся на пиках гор. Вот нам и встретились одни из тех редких, кому не нашлось места на облаках.
– Вот так дела…
– Надо разогреть воду и напоить его. Лучше настой какой-нибудь на травах.
– Хорошо, продолжай, а я сейчас согрею.
Среди пожитков Бакай отыскал медную чашку, налил из сосуда и поставил на костёр. Немного подождал, снял, перелил в деревянную кружку, чтобы Борислав не обжёгся, и передал магу. Тот напоил пострадавшего с трудом – рот почти не открывался, часть настоя просто-напросто пролилась. Воину заметно стало легче. Он начал двигаться.
– Конечности шевелятся, значит, всё хорошо, – промолвил Милонег. – Бориславу повезло, очень повезло. Обычно после атаки облачного дракона человек умирает. А он жив.
– Спасибо тебе, что отреагировал и помог нам, – благодарствовал Бакай.
– Не за что. Я обязан был сделать это. Жизнь человека – превыше всего.
– Согласен. Что ж, в этом походе я теперь вообще не лягу спать, мне кажется. Слишком уж много опасности становится. Раньше у нас не было никаких драконов, тем более облачных. Они порой встречались ближе к северу, там, где столица. Что-то меняется, определённо меняется…
– На самом деле это неудивительно. Мы же высоко поднялись. Бориславу не стоило туда идти, но и он не мог знать, что могло его ожидать.
– Да если б я знал, никогда в жизни туда не сунулся, – еле открытым ртом, сквозь зубы, проговорил Борислав.
– Вот уже и заговорил, – улыбнулся маг, хлопнул по плечу воина.
– Если ты ещё раз, – начал Бакай.
– Не стоит сейчас ругаться, – остановил Милонег. – Пусть сначала выздоровеет, всё расскажет нам. И без того человеку плохо.
Военачальник оставил учения на потом.
Наутро Борислав окончательно пришёл в себя, смог говорить, двигаться, но тело болело после столь сильного удара, о котором он довольно оживлённо рассказывал дружине:...
– Прошу вас, уважаемые гости, это мой дом, – радушно пригласил Гордей новых знакомых.
Ратмир с Анисьей осторожно переступили порог. Перед глазами открылся деревянный интерьер старенького дома, которому, видимо, шёл не один десяток лет. Тем не менее, жильё выглядело вполне сносным, уютным.
– Пойдёмте за мной. Покажу вам свой старый боевой запас, – махнул рукой охотник и прошёл в одну из комнат.
Действительно запас: мечи, щиты, топоры, луки, доспехи. Всё столь разных видов и форм, что хотелось задать сразу множество вопросов. Гордей словно догадывался и начал:
– Здесь у меня много всего, как сами видите. Большинство из этого всего лишь украшения, потому что либо старое, либо не подходит мне в бою, поскольку я предпочитаю использовать одноручный меч и щит. Ну, само собой, всегда лук за спиной. Ближний бой не всегда бывает безопасным.
После короткой паузы продолжил:
– Хотя, если быть мастером фехтования, то никаких проблем не будет. Но ведь это только при условии «если». Ну что вы словно оцепенели, подходите, смотрите, трогайте, выбирайте. Без оружия о походе речи быть не может.
Ратмир посмотрел на возлюбленную – они друг друга поняли.
Анисья подошла к одноручным изящным тонким мечам. Он предпочёл топоры: принялся изучать каждый, пробовал держать в руке и неуклюже махать в воздухе. У девушки получалось намного грациознее владеть мечом. Гордей наблюдал и улыбался – очень умиляла данная картина.
– Расскажи про этот топор, – обратился парень к охотнику.
– Очень хороший выбор. Он был сделан искусными кузнецами гномов, некогда населявшими наши земли. Как известно, они были лучшими в этом деле. Даже альвы не могли сравниться с ними в мастерстве, хотя тоже ковали очень хорошее оружие, преимущественно мечи, – взглядом Гордей указал на Анисью – она держала в руке один из таких клинков. – О топоре скажу одно: именно этот удобен тем, что не слишком большой и не очень тяжелый, хоть и стальной. Им можно свободно работать одной рукой, так как у него одно лезвие, но достаточно широкое, что позволяет поразить противника наповал одним хорошо отточенным ударом. И, конечно, не без щита. Это обязательно.
– А мне нравится вот этот меч, – заявила Анисья.
– Мне он тоже нравится. Великолепный меч из теттала исполненный чисто в стиле альвов. Им можно пользоваться как двуручным благодаря длинной рукояти, однако, в силу лёгкости металла, можно свободно управляться и одной рукой. Такие мечи были очень популярны среди альвов.
Некоторое время после рассказа охотника молодые люди разглядывали оружие, что пришлось по душе...
Прерывистыми каплями горькие слёзы стекали по нежному лицу. На закате дня в кроваво-красных лучах солнца она особенно красива. Обнажённая, измученная ожиданием и неизвестностью, девушка совсем обессилила. Она не знала, что её ждало, но точно понимала: скорее всего, смерть. С каждым мгновением осознавала ситуацию серьёзнее, желание умереть сию минуту усиливалось, лишь бы не от рук убийцы.
Послышался шелест листьев – кто-то шёл прямо к ней. Казалось, каждый звук становился не только ближе, но и громче.
Перед чистыми голубыми глазами девушки предстали две фигуры в чёрных мантиях с накинутыми капюшонами. У одного в руке длинный нож с драгоценными камнями на рукояти. Это значило одно – жертвоприношение.
Она не могла кричать. Внутри всё будто выворачивало наизнанку – такое чувства страха не доводилось испытывать никогда. Встреча со смертью. Лицом к лицу, глаза в глаза. Последнее мгновение.
– Ты готов? – хрипло уточнил один.
– Да, – слегка дрожащим голосом ответил второй, размял запястье.
– Приступай.
– Рогнеда, прости меня, – он скинул капюшон.
Зрачки дочери военачальника мгновенно расширились, а рот немного приоткрылся для последующей речи, но она не могла говорить – в горле стал ком. Обдало жаром от увиденного лица. Как он может? Хороший парень… С ножом в руке, готовый убить ни в чём невинную девушку. Это не произвело никакого впечатления на него, и он с холодным рассудком, без эмоций на лице, подошёл к жертве, посмотрел в глаза и улыбнулся:
– Тебе страшно?
Она не ответила, не выдержала и громко разрыдалась слезами боли, разочарования и непреодолимого желания исчезнуть из ужасного места.
– Я могу тебя развязать, – спокойным тоном произнёс Кас и погладил девушку по голове.
Рогнеда с искренней надеждой на спасение взглянула на него наивными глазами, что блистали от слёз как кристалл.
– Но только после этого, – он зловеще рассмеялся, демонстративно провёл ножом по её лицу со лба до шеи, после чего резким движением сделал надрез нижней губы жертвы.
Кровь сочилась по уголкам губ, стекала на шею и грудь. Она уверена, что смерть неминуема. Девушка мёртвым взглядом уставилась в небо, тихо плакала:
– Не надо, прошу, пожалуйста. Я хочу жить.
– Правда? – с язвой в голосе задал риторический вопрос Кас. – А ты знаешь, что мои родители тоже хотели жить? Знаешь, как они погибли? Благодаря кому?
Рогнеда молчала, что вызвало больший гнев:
– Что ты молчишь?! Это сделал ваш император, а твой отец ещё и прислуживает ему! Да-да, именно ваш, а не мой император…
– Я же не виновата в этом.
– Ты виновата в том, что родилась дочь у Бакая. И уж прости, моей вины в этом тоже нет. Смерть – лучший выход для тебя. Ты бы всё равно скоро умерла, потому что гуляла по мосту ванапаганов. И кто знает, как бы это произошло. Так лучше быстро от ножа, чем нежданно и неизвестно как.
– Не надо, умоляю, Кас! Пощади! Пощади меня! Я не хочу умирать!..
Красивейший город озарился в лучах полуденного солнца. Особенно ярко он выглядел с одного из высоких холмов, где стояла девушка и вспоминала прогулку с единорогом. Она не могла не улыбаться: сияла от радости. Отсюда видно её дом, что располагался на пригорке.
Городок похож на деревню, благодаря чему выглядел весьма красочно и, можно сказать, романтично. Каждый дом построен в один этаж и находился чаще на разной высоте. С высоты это напоминало множество различных грибов растущих в одном месте.
Она осмотрела родные края, выдохнула и направилась в сторону дома, где всегда ждала заботливая мама.
В сопровождении восхищённых взглядов и нескрываемых улыбок мужчин она легкой походкой прошла через город. На пороге встретила мама:
– Снова гуляла далеко?
– Да, в тех самых местах, но немножко другой тропой.
– Пойдём, выпьем отвар, только заварила. Как раз поделишься впечатлениями.
– С удовольствием!
Мать заботливо разлила отвар по деревянным чашкам, поставила на стол, затем устало села на стул напротив дочери:
– Что ж, рассказывай, интересно послушать, хотя всегда переживаю за тебя, несмотря на то, что у нас на природе намного безопаснее, чем в других городах.
– Ну, мам, ну что ты начинаешь. Ничего со мной не случится, всегда всё будет хорошо, правда. Знаешь, кого я видела? Ты не поверишь!
– Ой, не говори только, что дракона. Знаю я, как ты любишь придумывать истории.
– Нет, я сейчас серьёзно.
– Хорошо, слушаю твой рассказ, дочка.
– Я встретила единорога. Он проводил меня почти до самого города. У нас с ним даже было общение. Ну, по крайней мере, мне казалось, что он понимает меня и мои слова.
– В это я могу поверить. Я и сама в молодости встречала единорога.
– Неужели? И он не убежал как в моём случае? Ведь его никто не может догнать, сколько ни пытались даже самые быстрые мужчины нашего города.
– Нет, не убежал. Меня очень радует твоя встреча с единорогом. Сейчас расскажу почему. Ты уже далеко не маленькая девочка, поэтому тебе можно об этом узнать. Скажу так: пока ты невинная девушка единороги всегда будут позволять тебе приблизиться к ним, чего я давно не могу сделать.
– Ого, я этого не знала. Вот почему всё произошло именно так. Но я же когда-нибудь выйду замуж, у меня тоже будут дети, – дочь несколько изменилась в лице. – Тогда я не смогу приблизиться к единорогу. Так ведь?
– Да, милая моя, как бы это тебя не огорчало.
– А если я приручу его и оставлю в стойле как лошадь?
– Даже не думай. Это же не лошадь. Единороги любят свободу и простор, а потому ты не удержишь ни одного из них в неволе. Он обязательно найдёт способ сбежать. Это очень волевые животные.
– Жаль. А так хотелось иметь собственного единорога.
– У тебя ещё есть время, ты же молодая у меня, так что общайся, гуляй с благородным животным, пока не соберёшься замуж.
Девушка всерьёз задумалась об этом. Может, лучше будет с единорогом, чем иметь в будущем семью? Ощущения, что испытывала рядом с животным, не передать словами. Он словно заряжал сильной жизненной энергией, без которой не так хорошо, как с ней. Может, эмоции и не более того...
– Это часть шлема, – Бакай взял в руки кусок плоского металла с эмблемой топора.
– Нашего человека, – добавил Борислав.
– Да, такая эмблема только у нас в Каане.
– Значит, мы на верном пути.
– Только я не могу поверить, что этот парень разорвал шлем на части. Неужели у него столько силы? Он, наверное, не человек, если это так.
– Не знаю, Бакай. Но если это его рук дело, то нам стоит ждать от него чего угодно.
– Правильно мыслишь. Маг, что ты думаешь об этом?
– Мне кажется, что, если это он, то, возможно, магия. Второй вариант – кто-то из местных зверей, – озвучил мнение Милонег.
– Может быть. Не стоит исключать и это предположение. Что ж, продолжим поиски!
Дружинник оседлали коней и отправились далее.
В дороге Бакай решил поговорить с Милонегом о его действиях при встрече с беглецом:
– Что ты будешь делать, когда мы встретим преступника?
– Быстро оценю ситуацию, дальше посмотрим. Насколько он опасен?
– Этого до конца никто не знает. Но то, что он одной рукой буквально раздавил своего сверстника и переломал почти все кости, говорит о многом.
– Согласен. Вероятно, это действие было сделано не при помощи физической силы. Либо магия, либо ещё что-то
– Нет, магия вряд ли. Он и понятия не имеет об этом. Я его знаю. И его родителей тоже. Бедная была семья, поэтому в университете он не учился.
– Была?
– Да, потому что родители его давно мертвы. Скончались на каторге.
– Вот его слабость, значит. Я знаю теперь, что делать.
– И что же?
– Поработаю с его сознанием, создам иллюзию родителей. Иное место, иную ситуацию. И всё. Он наш. Так что будет намного легче, чем кажется.
– Отличная идея. Лишь бы ты успел это сделать.
– Не стоит переживать. Успею. Даю слово.
– Буду рассчитывать на тебя, – Бакай устремился вперёд, чтобы в случае опасности быть впереди всех и принять первый удар на себя.
Не успел военачальник обогнать дружину, как на пути встретилось ещё одно доказательство, что они в нужном направлении – разорванный напополам труп одного из стражников Каана. Весьма неприятная картина: гниющее тело поедали черви и мухи, что изуродовано до неузнаваемости – кости переломаны, внутренности наружу.
– Двигаемся дальше, не заостряем на этом внимание, – скомандовал Бакай.
Неподалеку ещё два трупа. Тело одного из них вмято в землю так, что глаза вылезли наружу, а из всех возможных отверстий ранее до этого вытекала кровь. Второй лежал у дерева со сломанными руками, которые из-за этого вывернуты в обратную сторону, а в открытых глазах застыл предсмертный ужас. Похоже, словно его ударили о дерево с такой мощью, что руки сами сломались и вывернулись, поскольку других видимых повреждений не видно.
– Честно сказать, я становлюсь менее уверенным в том, что это он сделал, – с подозрением проговорил Борислав.
– Мне тоже так кажется, но ведь мы не знаем, на что он способен. Не важно, кто так жестоко убил несчастных. В любом случае есть вероятность встретить того, кто это сделал. Значит, этот «кто-то» очень опасен. Будьте более бдительными, воины. В этих местах, как нам видно, не так просто остаться в живых. А мне ещё вас живыми нужно к женам и детям вернуть, – Бакай помолчал немного и добавил: – Берегите себя в первую очередь. Не забывайте про товарищей. Дисциплину знаете. Не первый раз ведь в походе.
Каждый осознал серьезность ситуации, поэтому некоторое время стояла гробовая тишина – никто не хотел, чтобы это был последний поход в жизни.
– В путь, воины. Не падайте духом! – громко произнёс военачальник отряда, тем самым приободрил дружину.
День неохотно уступал вечеру, что затягивал небо мрачными тучами, закрывал палящее солнце. К дождю, а им надо скоро устраиваться на ночлег.
После преодоления очередного участка пути дружина всё же остановилась, чтобы поужинать и переночевать. Как всегда назначили ночное дежурство. Первым заступил один из воинов, остальные же легли спать. Как ни странно, маг не стал противиться чувству сна.
Дежурный развёл костёр, временами подкидывал палки, чтобы поддерживать огонь. Он наблюдал за пламенем и мечтал о встрече с семьёй. Хорошо дома: уютно, тепло, комфортно. Поскорее бы закончить и вернуться в Каан. Наверное, осталось совсем немного.
– Радогор, – кто-то позвал воина.
Он осторожно оглянулся по сторонам, тихо встал, почти беззвучно вынул меч из ножен и пошёл в сторону, откуда услышал имя. Радогор довольно сильный боец, высокий, с крепкими руками. Он всегда бросался на противника без тени сомнения. В этот раз воин так же уверен в силах и даже не догадывался, кто мог знать его имя в далёком от города лесу. У него одна цель – найти и обезвредить, если это недоброжелатель.
– Ну, где ты, – Радогор искал хозяина голоса. – Иди ко мне, сразись один на один. Не прячься.
– Радогор, – и вновь голос с той же интонацией, но уже совсем близко.
– Я же сейчас тебя порублю на куски, не шути со мной, – разозлился воин и уходил в поисках всё дальше и дальше от ночлега товарищей.
Совершенно неожиданно он упёрся во что-то твёрдое – щетинистая шерсть. Радогор поднял голову и увидел мохнатое чудовище с человеческими глазами. Он никогда ничего не боялся, но смелость дала слабину, когда увидел силуэт выше его самого раза в два...
Тяжёлые, пропитанные вредными веществами, облака зависли над пустынным местом, где находилась одна из самых больших лабораторий генной инженерии. Лучи солнца с трудом пробивались через слой завесы небесной тверди. Дышать можно, но трудно, а лучше и вовсе не дышать. Впрочем, таких много. Давно не дышат, лежат без движений, и им ничего уже не нужно. Ни наука, ни политика, ни семья. Нет больше никаких ценностей. Есть руины лаборатории и сотни изуродованных трупов. Многие без конечностей, без головы или разорваны пополам. Вот картина мира.
В других местах ситуация иная: целы, живут и радуются, но их ждёт то же самое рано или поздно. Они просто не понимают. Привыкли к нынешнему устройству мира. Их заставили забыть, как было в начале двадцать первого века. Начало двадцать второго далеко не радужная перспектива. Но народ не видит будущего: живёт здесь и сейчас. Индивидууму важно «хорошо» в данный момент, но что будет после, никого не интересует. После них хоть потоп. Классы, касты, партии, выборы, кандидаты, взятки... Да, это не прекратится. Они осознанно создали мир, который выгоднее: нужно избавляться от миллионов людей. В новой окружающей среде, что в сотни раз опаснее, чем раньше, они имеют возможность без усилий контролировать популяцию человечества. Конечно, они же не ходят по этой земле. Им ничего не грозит: у них личные «безопасные площадки».
Ныне запретов меньше, а удовольствий больше. Отвлекающий манёвр, не более. Они дали людям оружие для безопасности, чтобы оправдаться за геномодифицированную среду. Преступности почти нет, а ежегодные показатели смертности не убавляются. Интересно, как же так? Всё дело в среде, где никто не застрахован от смерти, когда просто идёт по городу, а в сельской местности нужно иметь нехилый арсенал оружия. Люди выживают, как могут. В головах туман, а у кого чистый разум, изолируют от общества. Быстро, просто, навсегда. При этом политики продолжают плеваться из мониторов про демократию. О чём это они? Хуже всего, что народ им верит.
Биотехнологии. Все как один: изменённый геном человечества. Не к тому стремились учёные. Развитая до высокого уровня искусственная экспрессия куплена. Инженеры без труда извлекали любые клетки из ДНК и заменяли на те, что предложены заказчиками. Ко всему прочему для экспериментов не нужны подопытные крысы. Для этого есть специальные люди-клоны. Можно долго говорить об этом, но какой смысл от антимонии ?
Он лежал заваленный кусками обгорелого бетона не в состоянии пошевелиться: чувство, что сбросили с десятого этажа и назло не дали умереть. Грудная клетка ныла настолько сильно, что хотелось раствориться в воздухе на частицы. Руки и ноги затекли. Он не мог двигаться. В горле пересохло: пить хотелось больше, чем жить, а во рту одна пыль да грязь. Смочил слюной полость рта и с самым искренним отвращением выплюнул гадость, что ассоциировал с отношением к правительству, которое, как считал, устроило взрыв. Далеко зашёл. Сам виноват. Знал же, что к добру не приведёт. Рисковал, рисковал, рисковал. Каждый день. Не будь единомышленников, скорее всего, в одиночку он бы ничего не добился. Может, лучше бы и не добивался. Оглянулся вокруг: цель не оправдала средства. Более того, он её не достиг.
Сверх возможностей нелегко что-то делать, но иного варианта развития событий он не видел. Всеми силами удалось выбраться. Он отряхнулся от грязи, снял запачканный халат учёного и выбросил. На нём остались потёртые джинсы пепельного оттенка, классическая лилейная рубашка и цвета угля туфли. Надо поискать выживших. Не может ведь так быть, что он единственный живой человек здесь. Оглянулся по сторонам – пусто. Все лежат. Видимо, учёный смог подняться первым. Куча, что завалила его, явилась препятствием для прохода, поэтому пришлось обойти стороной. Обошёл и споткнулся обо что-то мягкое и тут же испачкал туфли в крови. Оторванная голова одного из коллег. Бедняга, не повезло. Странно, он забыл его имя. Неужели взрыв так повлиял на память? Весьма подозрительно, но когда проходил дальше и разглядывал мёртвые тела, не удалось встретить ни одного живого учёного или лаборанта. Он один. Долго ли протянет? Так ли важно, если, вероятно, добьют. Пусть не здесь, но ведь расправятся позже. Найдут и изолируют. Эксперименты привели к смерти коллег. Только он жив. Что-то не так. Кому-то нужно, чтобы учёный жил. Неожиданно зачесалось запястье: он сразу не заметил маленькую дырочку, которая осталась после укола. Стало понятно, чем, судя по всему, объясняется живучесть и частичная потеря памяти. Вакцина, введённая учёному кем-то, пока тот пребывал в бессознательном состоянии. Но зачем?.. Кому понадобилось изменять его геном?..
Сноски:
Искусственная экспрессия – добавление в ДНК гена, которого у него ранее не было.
Антимония – пустой, бессмысленный разговор.