Быстро разыграли дебют и перешли в миттельшпиль. С первых же ходов Аристов понял,что перед ним достойный соперник. Шел обмен фигурами, старик посерьезнел, стараясь на поднимать глаз на Мотю, он брал много времени на обдумывание следующего хода. Ошибки, даже самой мелкой, он бы себе не простил. Как следствие перенапряжения, тремор рук увеличился, что, в свою очередь, вызвало его негодование. Мотя старательно делала вид,что ничего не замечает, но ей стало искренне жаль старика. К слову, он играл великолепно, не давая своей сопернице ни единого шанса. Наступила любимая многими шахматистами часть игры – эндшпиль. На него Аристов вышел с перевесом в две пешки и коня. Оба игрока разменяли своих ферзей, каждый сохранил по ладье. У Моти не осталось коней, но был один офицер. Сейчас любая, самая незначительная оплошность могла стать для одного из игроков фатальной. В комнате повисла напряженная тишина, кажется, что даже часы на стене старались не отвлекать внимание и тикали беззвучно. Аристовский черный король был под надежной защитой ладьи и двух пешек. Старик сделал выпад конем в сторону мотиной обороны. Шах! У нее с защитой все обстояло несколько хуже, но оба фланга были прикрыты, поэтому она лишь убрала своего короля с линии огня. Черный конь поменял позицию и подобрался к белому королю с левого фланга, контролируемого ладьей. Шах! Мотя колебалась лишь минуту и аристовский конь был снесен белой ладьей, которую тут же поглотила ладья черная, почти вплотную подобравшись к мотиному королю. Шах! «Неплохо обменял, старый шельмец» - продумала про себя Мотя , предвкушая скорый проигрыш. В суматохе обмена она как-то упустила своего офицера, под удар которого попадала сейчас черная ладья. Разумеется, такой игрок, как Станислав Михайлович, не мог себе позволить пустить ладью на вражеское поле без защиты, но уж очень велик был соблазн снести ее белым офицером, и не важно, что следущим ходом старика был бы обмен белого офицера на пешку. Все эти маневры дали бы время убраться белому королю, но и в том случае, материальный перевес оставался на стороне Аристова. Мотя подняла глаза на старика и тихо сказала:
- Сдаюсь.
У него лишь дрогнули уголки рта, он повертел головой и хрипло заметил:
- А ты заставила меня побегать...
Позже, когда Мотя вывела его на прогулку и они покатили в сторону соседнего переулка, она задала ему вопрос:
- Станислав Михайлович, вот вы мне одно объясните: почему шахматы разделяются на мужские и женские? Кулаками тут махать не надо, а значит игра на равных, разве нет?
Немного помолчав, он ответил:
- Будь я дураком ну или сексистом, что, по-моему мнению, одно и то же, я бы ответил: потому, что бабы тупее, но ведь это не так , взять к примеру тебя. Кстати, ты знаешь ,что женщинам разрешили участвовать в мужских соревнованиях?
- А мужчинам в женских? – улыбнулась Мотя.
-...Не знаю, наверное, тоже можно, просто они сами не хотят .
- Почему?
Они доехали до небольшого скверика, почти вплотную примыкающего к шумной торговой улице и выбрав скамеечку, уселись так, чтобы избежать посторонних взглядов.
Аристов поправил очки, удовлетворенно вздохнул и, скрестив слегка трясущиеся руки, откинулся на спинку.
- Так что там с участием мужчин в женских шахматных турнирах? – напомнила Мотя.
Старик вздохнул, и задал встречный вопрос:
- Ну и как ты себе это представляешь?
- Да очень просто, прошел регистрацию и участвуй на здоровье.
- Вот как раз здоровье это не прибавит, а совсем наоборот...
- Почему это?
- Потому,что проиграть может...
- И что? – рассмеялась Мотя.
- А то, что ни один мужик этого не перенесет. Позор на весь шахматный мир, и не только.
- Вы шутите? – Матильда продолжала хохотать.
- Неа... – старик оставался серьезным.
- Вы бы не пошли? – вдруг спросила она.
Он покачал головой.
- Вы сейчас хотите сказать мне, что мужчины в своем большинстве трусы?
- Ну что ж так категорично, голубушка! Либо черное, либо белое , так что ли?
- Ну а как? Почему женщины могут попробовать свои силы в мужских соревнованиях, не боясь проиграть достойному сопернику, а мужчины нет, видите ли, берегут репутацию...
- Не репутацию, а самолюбие, хотя и репутацию тоже.
- Глупости это все, нужно уметь проигрывать, при этом уважая себя и своего соперника.
В общем друг другу проигрывать не стыдно, а бабам, извините, западло?
Аристов молчал, улыбаясь и глядя на возмущающуюся Мотю, сквозь темные очки.
- Мой Влад не вешался после проигрыша – заметила она.
- Так ты ж своя, родная, тебе можно и проиграть...
- Ах да! А там камеры, софиты, журналисты и женщины малознакомые , какой стресс!
- Ты закончила?
- Нет, не закончила. Это что ж получается, я и выиграть у вас не могу, потому, как вы сильно расстроитесь? – Мотю несло, а уже давно было пора остановиться.
- А ты попробуй у меня выиграть .
- И попробую.
Вальяжно развалившись в кресле, Аристов продолжал смотреть на нее с ухмылочкой, Мотина неожиданная реакция явно забавляла его. Наконец, запал ее иссяк, праведное негодование сошло на нет, и она замолчала, наблюдая за стайкой школьниц, присевших на соседнюю скамейку. Но шахматная тема никак не хотела ее отпускать и, повернувшись к старику, она спросила:
- Скажите, Станислав Михайлович, кто-нибудь из близких вам женщин играл в шахматы?
- Да вроде нет... пока работал, служил искусству, играл все больше с мужчинами, так сказать коллегами по цеху. Полина особой любви к этой игре не выказывала. Знаешь, я никогда не рассматривал умение женщин, хорошо играющих в шахматы каким-то особым достоинством. Ну сообразительная, имеет аналитический склад ума. Приятнее, конечно, чем если бы она при всех остальных своих данных была бы дурой, но на этом пожалуй все – старик пожал плечами – это так же как с вождением машин, или другими навыками, которые женщины делают не хуже мужчин. Пойми, мы эгоисты, не терпим конкуренции среди собратьев, что уж тут говорить про женщин...
![Фото к посту 78143 номер 3833](/pics/temp/uIgl6wahqMcJHNbMPADqJH4bD78143.jpg)