Laila Marhiv пишет:
Колибри из «Грязного уголка»
Мини-рецензия к.филологических наук, писателя и переводчика Е. Колесовой:
Я читала новеллу Лайлы Мархив ещё до публикации здесь – и после «Колибри из "Грязного уголка"» прочла ещё пять романов автора, а в ближайшем времени собираюсь прочесть шестой и седьмой. Конечно, для подобного читательского энтузиазма должны быть веские причины; эти причины – незаурядный писательский талант Лайлы, её великолепный слог, тщательная проработка исторических и психологических подробностей; высокий гуманизм и на редкость плотная, многокрасочная и многогранная фактура романа. Местами лёгкая, как пёрышко колибри, местами психологически тяжёлая, как сапог штурмовика, местами загадочная, как линии букв еврейского алфавита. Эта книга – далеко не лёгкое чтиво для приятного, но бездумного времяпровождения. Это – образец высокой литературы, который требует от читателя пристального внимания, немалого душевного труда и искреннего уважения к другим культурам и религиям, к неожиданному и нетривиальному взгляду на историю и философию человеческой жизни.
Мини-рецензия к.филологических наук, писателя и переводчика Е. Колесовой:
Я читала новеллу Лайлы Мархив ещё до публикации здесь – и после «Колибри из "Грязного уголка"» прочла ещё пять романов автора, а в ближайшем времени собираюсь прочесть шестой и седьмой. Конечно, для подобного читательского энтузиазма должны быть веские причины; эти причины – незаурядный писательский талант Лайлы, её великолепный слог, тщательная проработка исторических и психологических подробностей; высокий гуманизм и на редкость плотная, многокрасочная и многогранная фактура романа. Местами лёгкая, как пёрышко колибри, местами психологически тяжёлая, как сапог штурмовика, местами загадочная, как линии букв еврейского алфавита. Эта книга – далеко не лёгкое чтиво для приятного, но бездумного времяпровождения. Это – образец высокой литературы, который требует от читателя пристального внимания, немалого душевного труда и искреннего уважения к другим культурам и религиям, к неожиданному и нетривиальному взгляду на историю и философию человеческой жизни.
Спасибо сказали: Эдуард Галеев